Автобиография
Написано 11 сентября 1961 года в Берлине
Родился я в 1902 году, но не вернулся туда, где появился на свет. Возвращаться в места прошлого я никогда не любил.
Когда мне было три года, я жил в Алеппо, где считался внуком паши. В девятнадцать лет стал студентом Комуниверситета в Москве. А в сорок девять вновь оказался в этом городе, но уже как гость Центрального комитета партии. С четырнадцати лет в моей жизни поселилась поэзия — с тех пор я считаю себя поэтом.
Одни люди узнают мир через травы, другие — через рыб. А мне довелось познать виды разлук. Кто-то запоминает названия звёзд, а я помню имена тех, с кем пришлось расстаться. Я ночевал и в роскошных отелях, и в тесных тюрьмах. Перепробовал все блюда мира, но при этом знаю, что такое голод и даже добровольное голодание.
Мне исполнилось тридцать, когда меня хотели повесить, но не сделали этого. В сорок восемь мне вручили Премию Мира — награду, о которой я никогда не просил. В тридцать шесть лет за шесть месяцев я прошёл лишь четыре метра — бетонный пол одиночной камеры сковывал мои шаги. А в пятьдесят девять за один день и ночь я перелетел из Праги в Гавану.
Ленина увидеть живым мне не довелось, но в 1924 году я стоял в почётном карауле у его тела. Даже спустя годы, в 1961-м, я продолжал посещать Ленина — на этот раз не в мавзолее, а через его книги.
Меня пытались оторвать от моей партии, но безуспешно. Идолы рухнули, но их обломки меня не сокрушили.
В 1951 году я шёл на смерть в море вместе с молодым товарищем.
А в 1952-м с разорванным сердцем четыре месяца я пролежал на спине, ожидая смерти.
Я знал, что такое безумная ревность к любимым, но никогда не завидовал другим, даже таким гениальным людям, как Чаплин. Я иногда лгал женщинам, но никогда не предавал своих друзей. Я пил, но не позволил себе стать пропойцей.
Свои деньги я зарабатываю честным трудом. Врал я только тогда, когда хотел кого-то защитить, избежать обид или вовсе без причины.
Я ездил в поездах и летал на самолётах — то, что для большинства людей до сих пор остаётся недоступным. Я посещал оперу, хотя многие даже не знают, что это такое.
Но с 1921 года я не ходил туда, где бывает большинство человечества: в мечети, церкви, к знахарям или гадалкам. Хотя, признаюсь, иногда гадал на кофейной гуще.
Мои произведения публикуются на тридцати или сорока языках в стольких же странах. Однако в Турции, на моей родной земле, мне запретили писать на турецком.
Раком я не болел, хотя это, в общем-то, необязательно. Министром становиться не собирался и желания не испытывал.
На войне я не был. Я не прятался в бомбоубежищах, не убегал от пикирующих самолётов. Зато влюбился в свои шестьдесят лет.
Если говорить кратко, то, товарищи, сегодня я умираю от разлуки, словно пёс. Но я прожил жизнь человека. И ещё поживу. А что меня ждёт впереди — одному Богу известно.
